Солнечный свет - Страница 43

Повесив мокрую одежду на холодную по-летнему батарею, я запоздало принялась спасать содержимое своих карманов. Нож не возражал против помывки после того, как я вытерла его – но кожаный брелок для ключей, похоже, никогда мне этого не простит, а заговорная петля на нем определенно погибла. Это был один из маминых заговоров, причем того сорта, которые все время жужжат, показывая, что работают. Я не собиралась его топить, но не буду грустить, что он перестал донимать меня.

Вытершись насухо, я немного постояла, собирая все оставшиеся силы. Я так устала…

Анни ждала снаружи, чтобы куда-то меня отвести. Она предложила мне и шаркающие ворсистые тапочки, тоже цвета хаки, но хватит впадать в детство – я предпочла остаться босой. К тому же, я терпеть не могу хаки.

Судя по всему, это был кабинет Джесса – за столом сидел он, а Тео откинулся на спинку стула сбоку, забросив ноги на стол. Носки его туфель ерошили растрепанную кучу бумаг в углу стола и оставляли черные следы внизу страниц. Пиджак Джесса исчез, на нем была чистая рубашка не по размеру. В углу булькал кофейный автомат.

Никто не спешил начинать разговор. Если это должно было заставить меня говорить, чтобы заполнить тишину – не сработало. Что бы я ни сказала, это вовлечет меня в неприятности хуже нынешних. О'кей, вот еще один момент: магоделы должны иметь сертификат и лицензию. Я лгала о происшедшем у озера по многим причинам, и необходимость моей регистрации как магодела была самой пустяковой из них и едва ли достойной упоминания с моей точки зрения. Но, не сделав этого, я, тем не менее, совершала своего рода преступление, которое не любит даже обычная полиция, а ООД – так вообще ненавидит. Сегодня ночью я полностью, с потрохами себя выдала. Даже магодел не может завалить кровопийцу кухонным ножом.

Я и обмануть того вампира не должна была. Кухонный нож лежал на расчищенном от бумаг пятачке на столе Джесса. Наверно, тот самый. У нас в кофейне именно такие в ходу, и хотя его наскоро вытерли, видневшиеся следы крови не оставляли сомнений.

Понятия не имею, когда его выронила. Но тот факт, что он лежал здесь, означал, что они знали о случившемся. Попалась.

А потом вошел Пат с чашкой чая и бумажным пакетом с логотипом «Прайм Тайм». Меня потянуло на смех. Они очень старались. Королеву Булочек-с-Корицей не купить за гамбургер из фаст-фуда – если предположить, что я ем гамбургеры, а я не ем, тем более после сегодняшнего, – но «Прайм Тайм» – круглосуточный деликатесный гастроном. И располагается, конечно, в центре. Слишком высококачественный, чтобы открыть филиал в Старом Городе. Впрочем, в сфере влияния «Кофейни Чарли» они все равно бы не выжили.

Смеяться расхотелось, когда я заметила, что у Пата вид человека, вытащенного из кровати по тревоге.

Чай оказался очень даже неплохим.

– Можешь сказать нам, чего ты боишься? – спросил Джесс. – Почему не хочешь с нами говорить?

Я осторожно сказала:

– Ну, я не сертифицирована…

Общий вздох, и уровень напряжения в комнате упал градусов на сорок. Пат сказал:

– Да, мы так и думали, что, наверное, дело в этом.

Последовала недолгая тишина, а потом все трое обменялись долгими многозначительными взглядами. Я было потихоньку начинала расслабляться, но это остановило меня – будто села в кресло и обнаружила, что под ситцем в цветочек вместо подушки – доска с гвоздями. Ой-ой-ой.

Пат снова вздохнул – очень долгий вздох; словно человек собирается шагнуть с обрыва. Потом закрыл глаза, глубоко вдохнул и задержал дыхание. И держал. И держал. Где-то через минуту он начал… ну, синеть – не так, как синеет задержавший дыхание человек. Я имею в виду синеть. Все еще не дыша, он открыл глаза и посмотрел на меня: глаза тоже стали синими – на несколько тонов темнее кожи. Имеется в виду, полностью синими, вместе с белками. Хотя полностью – неверный термин: на моих глазах между бровями моргнул и открылся третий глаз.

Пат все так же не дышал. Уши заострились. Он поднял руку и протянул ко мне пальцы. Их стало шесть. Суставы шишковатые, а сама рука – очень большая. Да и в целом Пат теперь стал далеко не среднего сложения.

Тео тихо опустил передние ножки своего стула на пол, скользнул к двери кабинета и запер ее. Уселся снова, забросил ноги на край стола и продолжил качаться на двух задних ножках.

Пат начал дышать.

– Если я позволю этому зайти дальше, начнут отлетать пуговицы. Прошу прошения, – он расстегнул пряжку ремня и пуговицу на поясе.

– Ты демон, – выдохнула я.

– Только на четверть, – ответил Пат, – но их кровь сильна во мне. – Его голос звучал странно, глубже и более хрипло. – Мой родной брат не мог обернуться, задерживая дыхание, пока у него не случился сердечный приступ. Хорошо ему. Извини за закрытую дверь, но пройдет добрых полчаса, прежде чем эффекты исчезнут.

По-настоящему незаконно быть только вампиром. Но если люди слишком регулярно сообщают врачу, что больны в день после полнолуния, они так или иначе никогда не получают назначения на сколько-нибудь ответственные должности; а демоны, которые не могут скрыть свое происхождение, автоматически становятся изгоями. Межвидовой брак – определенно преступление. Законы, запрещающие их, невозможно заставить выполнять, и, если вы знаете, что ваш ребенок проверку не пройдет, то делаете как можно более унылое и отчаявшееся лицо (в сложившихся обстоятельствах это нетрудно), идете в Отдел Регистрации и начинаете причитать: вам, мол, никто не сказал, что ваш прапрапрадедушка – или прапрапрабабушка – был, владел или пользовался прапрапрачем-то, давно уже, конечно, иссякшим и совершенно потерявшим силу. Ребенка спокойно регистрируют, он вырастает – и обнаруживает, что не может найти работу в любой отрасли, которая считается «секретной». И если какие-то из его близких родственников быстро шли в гору, теперь это, скорее всего, прекратится. На всю жизнь. Даже если ни один из них не выказывает ни малейших признаков нелюдского происхождения.